Logo
Print this page

Арыентацыя: Бог. Маскоўская актрыса распавяла пра шлях ад атэізму і "бязладнага жыцця" да веры

«Если бы два года назад я узнала, что сегодня по благодати Духа Святого буду писать этот текст, я бы расхохоталась, ну или как минимум скептически подняла бровь».

За двадцать с небольшим лет актриса театра, москвичка Анастасия Иванова успела побыть и атеистом, и язычником, и агностиком, а сейчас она — в Католической церкви. О своем пути девушка рассказала Katolik.life — эта долгая, но прекрасная история стоит того, чтобы ее прочитать!

Мы обратились к Анастасии после того, как случайно (помним, что «случай — это псевдоним Бога» )) заметили ее пост в соцсети:

- Последнее время так часто попадаются новости про публичные признания разных звёзд, что удержаться совершенно невозможно. Тем более, всякий раз увиливать, искать слова и пояснять каждому по отдельности очень утомляет, так что пришло время расставить точки над "и". Мне всегда нравилась радуга! Прекрасное сочетание ярких цветов, да и к тому же, залог того, что нас больше не накроет тоннами воды!

Библейская отсылочка тут неспроста. Потому что последние полтора года у меня стопроцентно новая ориентация. Ориентация: Бог. И этот пост отнюдь не про "духовное", так что особо трепетным дочитывать не рекомендую. С моим прежним.... беспорядочным образом жизни, невозможно было и предположить, что я с чего-то вдруг приду к воздержанию. А если и приду, то вряд ли осилю. Однако, вот ведь случилось. И да, это не просто. И да, вера помогает. И нет, эта борьба - не "тупое правило", а вполне осознанный выбор. Выбор свободы. Не свободы "от", а свободы "для", как сказал один мой друг (хоть и в другом контексте). И мне искренне хочется надеяться, что правильная мотивация может пересилить банальную похоть.

По нашей просьбе Анастасия написала рассказ о своем пути к вере - приводим его в сокращении и надеемся на продолжение.

Начиналось всё, конечно, с привычного для России православия. Как и многие другие дети, я иногда заходила с бабушкой в церковь, чтобы поставить свечку, «дралась» яйцами на Пасху, и получала подарки не только на новый год, но и на Рождество. Более того, я хорошо помню само крещение, точнее, ужас, который я испытала, когда незнакомый бородатый мужик в полутемном холодном пространстве храма окунал меня в чан с водой. Не берусь утверждать, что моё сознание не доработало какие-то элементы столь важного события, но, к сожалению, сохранилось в памяти оно именно таким.

Верующей меня не воспитывали, я не знала ничего, кроме того, что стоит креститься при входе в церковь. О вере родителей тоже не могу говорить с уверенностью, в детстве меня это не заботило, и припомнить я могу только, что все были крещены, но никаких семейных традиций, связанных с общей религией, у нас не было, зато была полка с иконами в шкафу. Ничего необычного. Думаю, во многих «постсоветских» семьях приблизительно такая история.

Первой моей хоть сколько-то осознанной попыткой движения к Богу (или Его попыткой призвать меня к пути истинному) стало решение поехать в православный лагерь. Будучи двенадцатилетним подростком, я руководствовалась тем, что туда едет моя подруга (на тот момент, возможно, лучшая, но спустя столько лет, я уже не могу ручаться за точность в определении нашего с ней общения), и что это новый интересный опыт, а приключения к тому моменту уже стали главной моей страстью. Не сильно утруждая себя подготовкой, я выучила «Отче наш» и взяла побольше теплых вещей. Теплые вещи пригодились. Сейчас я убеждена, что та поездка была необходима, что она – часть моего пути к Богу, но тогда мне казалось, что никакие силы больше не заставят меня начать погружение в религию.

Слишком уж много было вещей, которые, с точки зрения обычного юного человечка, пошли не так: весь август было холодно и лили дожди, а мы жили в армейских брезентовых палатках, режим питания был довольно суровый, и я заработала нешуточный гастрит, очень долгие и частые литургии с непривычки казались уж слишком непонятными и утомительными, необходимость чуть ли не ежедневной исповеди принуждала выдумывать что-то невразумительное, а вино причастия (как и любой алкоголь в тот период) вызывало рвотные позывы. Сейчас за этот факт мне особенно стыдно, осознавая сакральность таинства Евхаристии, мне не кажется достаточным оправданием детская непереносимость алкоголя, и всё же было именно так. Вдобавок ко всему я заболела бронхитом. (Ну и золотые сережки, которые в начале смены у нас в принудительном порядке забрали на хранение вожатые, обратно не отдали, сославшись на появившихся в лагере воришек.) Не вынеся ни единой положительной эмоции из этой четырехнедельной поездки, я надолго заменила интерес к христианству скептицизмом, который чуть позже, в более агрессивный подростковый период, преобразовался в очень конкретное отрицание всего и вся.

Что касается язычества, в разные годы жизни меня интересовали культы разных стран и континентов. В детстве я с любопытством изучала майя и ацтеков, чуть позже – греческий и римский пантеоны. В более осознанный период слегка пообщалась с кришнаитами, но более всего меня привлекали воинственные обряды викингов. Хотя на деле все эти увлечения были скорее историческим интересом, нежели верой. Я жила в ощущении независимости и самодостаточности. Все разговоры о божествах казались мне выдумкой древних людей, которым нужно было объяснять самим себе природные явления или необходимостью людей одиноких и несчастных, которые ищут в сверхъестественном поддержки.

Первое зерно сомнений запало ко мне в душу на первом курсе института. На одной из лекций достаточно авторитетного для меня педагога я встретилась с новым для себя понятием агностицизма. Он был противопоставлен атеизму (что меня задело, так как на тот момент я гордо считала себя именно атеисткой), и объяснялся как «философия непознаваемости мира», чем допускал как возможное наличие, так и возможное отсутствие сверхъестественных сил. Такой подход показался мне довольно убедительным, тем более, что было приведено достаточное количество выдающихся и важных для меня людей, считавших себя агностиками.

Скажу честно, что после этого я довольно быстро сформулировала свое новое мировоззрение, как веру в наличие божественных сил без определения их сфер влияния и, уж тем более, имен. Тогда я находилась на том этапе развития личности, где вопросы появляются бесконечно, как у маленьких детей, возможно, отчасти, из-за того, что в обучении актеров очень часто прибегают к их детскому опыту познания мира. Мне были интересны такие вопросы как рок, судьба, смысл жизни, предназначение, сотворение мира, появление человека… Изучаемая философия давала много ответов и в то же время ни одного. Не могу сказать, помогло ли мне в решение этих вопросов принятие существования некоего божества, и если помогло, то как, но эта мысль плотно засела в моей голове и, видимо, стала отправной точкой в обретении истиной веры.

Когда мне исполнилось восемнадцать, мы с братом поехали в Прагу. Это было первое мое путешествие без родителей, поэтому многое производило на меня сильнейшее впечатление, но ничего не могло сравниться с великолепием готических соборов. Тогда меня восхищала архитектура и атмосфера, а конфессия не интересовала вовсе, однако, повинуясь любопытству (или по Божьей воле) мы пошли на мессу. Это не тот момент, где на меня внезапно снисходит Святой Дух, но с тех пор я стала болезненей и резче ощущать различия между православием и католичеством. И всё же в глубине души я старалась избегать вопросов веры. Мне хорошо жилось, и не было ни потребности, ни желания что-либо менять. Я спокойно дискутировала на религиозную тематику, не чувствуя причастности к обсуждаемым вопросам.

Но это времена ушедшие. А теперь обратимся к событиям последнего года, хотя самые разительные перемены можно уложить и в более короткий период. Еще в апреле 2019 будучи в Гданьске, я не испытывала ничего кроме любопытства при посещении костелов. Да, я с удовольствием слушала органные концерты и с восхищением рассматривала витражи, но не более. Всё поменялось летом во время одной поездки. Уже в выборе направления, безусловно, проявилась Божья воля. Как известно, Господь наш мало с кем говорит напрямую, гораздо чаще он говорит с нами через других людей. Вот и ко мне Его призыв явился через рассказ друзей о Пути Сантьяго.

На тот момент меня совершенно не интересовала ни историческая, ни религиозная сторона маршрута, решающим было только то, что тропа прекрасно размечена и отлично подходит для пешего похода. ...Идёшь по пыльной дороге где-то посреди Испании, болтаешь с двумя обаятельными парнями, обсуждаешь всё на свете от философии до пивоварения, попиваешь винишко из "кружки мира", и вдруг выясняешь, что они — семинаристы. Ba-dum-tss... Как говорится, "ну че начинаешь, нормально же общались". Но как же так, ведь все религиозные фанатики — ненормальные, занудные, устаревшие и недалёкие... А эти интересные веселые и живые в полном смысле слова. Даже, как будто, чуть более живые, чем ты сам…

За тот месяц во мне произошли изменения. Нет, мной не овладел религиозный экстаз, ни в одном соборе не произошло прямой встречи с Господом нашим Иисусом Христом, я не сказала бы, что вернулась из поездки твердо зная, что теперь верю. Но с другой стороны, это и не был путь к самоконтролю (которым он изначально планировался), это был путь к Богу.

В Москве я около двух месяцев боролась с желанием пойти в католический храм, убеждая себя, что это всего лишь ностальгия по хорошо проведенному времени, но Бог не отступился от меня. Я начала читать. Сначала художественную литературу («Потерянный рай»), потом чуть более научную («Просто христианство»), а затем Катехизис Католической Церкви. 20 октября 2019 года я впервые вошла в собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии. Чувства перемешались, я знала, что нахожусь именно там, где должна быть, и всё же было страшновато. Я понимала, что, если приду сюда еще раз, вероятно, окончательно изменю свою жизнь, а изменения всегда пугают.

Бог знал, что мне нужна поддержка, и я обрела ее в группе молодежи Оратория и ее руководителя отца Матеуша. (Кроме того я продолжала общаться с ребятами, встреченными на пути, что подбадривало меня в принятии решений.) Я стала приходить в церковь каждое воскресенье на Мессу и катехизацию, которые по Божьему благоволению не совпадали с моей работой. Мне помогали освоиться, и я жадно впитывала новое, хотя всё еще не могла ответить себе на простой вопрос «Верю?».

Еще до Рождества, которое я уже планировала отмечать по католической традиции, начала читать Библию, но завязла. Нужна была помощь, и она не замедлила появиться. Бог упорно и последовательно вел меня к себе, терпеливо даруя всё, что мне было необходимо, за что я неустанно Его благодарю.

В январе я отправилась в Рим. Сейчас это кажется еще более важным, так как буквально через неделю после моего возвращения, там были выявлены первые случаи заражения ковидом. Но Господу было угодно, чтобы я успела впитать в себя атмосферу центра католического мира. Мне казалось важным всё до мелочей, и постоянно чувствовалось присутствие Всевышнего. Я попала к мощам Св. Петра, хотя по законам логики никак не должна была, послушала закрытый (исключительно для украинских семинаристов) органный концерт, застала семь солнечных дней в январе в Риме, что почти нереально, оказалась на смотровой Собора св. Петра минуя километровую очередь и встретилась с ребятами с Пути Сантьяго, что было не так уж очевидно, учитывая их графики. Я внезапно поняла, что всё, что со мной происходит действительно не случайно, что Путь обязательно должен был случиться в моей жизни, и что теперь, вера этих людей – и моя тоже.

После этой поездки я записалась в группу по присоединению и начала заново Библию, которая в этот раз читалась легко и приятно. Приближалось время Великого Поста, и я впервые имела возможность подойти к католическому обряду. В Пепельную Среду епископ помазал мне голову со словами «Помни, что ты прах, и в прах возвратишься», в напоминание о том, что Создатель не только сотворил человека из праха земного, но и вдохнул в нас дыхание жизни и мы стали «душею живою» (ср. Быт. 2:7).

В тот момент я поняла, что справлюсь. Много раз до этого я пыталась соблюдать какие-то ограничения, как телесные, так и духовные, но каждый раз терпела неудачи. Но во время Поста меня поддерживал Бог, уповая на него, мне удалось преодолеть многое из того, что раньше казалось невыполнимым.

Я начала молиться. Первые месяцы в Соборе невозможность молиться била по мне больнее всего, я не понимала, как это делать, ничего не получалось. С первого дня Поста и поныне я молюсь утром и вечером. Дух Святой дает мне нужные слова, чтобы в надежде на Господа обращаться к Нему.

Сейчас я могу с уверенностью сказать, что обрела Бога и в свете Его увидела всю свою предыдущую жизнь во тьме. Еще много времени потребуется, чтобы оставить греховные привычки, которые всё еще ввергают меня в пучину соблазнов, но с верой и надеждой на Бога я выйду на истинный путь.

Last modified onЧацвер, 03 Люты 2022 17:56
FaLang translation system by Faboba
Template Design © Joomla Templates | GavickPro. All rights reserved.