О вере, смысле жизни и атеизме

Церковь, а также многие мыслители за ее пределами утверждают, что человек по своей натуре религиозен. Однако в наше время все большее количество людей провозглашает атеизм либо ведет борьбу с религией. Изменяется ли наша природа, и является ли это проявлением кризиса веры?

Проф. Збигнев Ставровски: «Природа не меняется, сейчас проблема заключается в том, что сложно подыскать нужные слова для названия элементарного опыта, который свойственен каждому человеку.

Является ли религиозность таким элементарным, основным опытом?

Да, хотя многие люди с этим не согласны. Сложно, кому-то, кто считает себя атеистом, осознать, что человек по своей природе является религиозным. Все зависит от того, что скрыто в утверждении, что человек религиозное существо, и что скрывается за поведением людей, которые отвергают религию.

Что значит, что человек по своей природе религиозен?

Я обращусь к энциклике Иоанна Павла II «Fides et ratio». В ней Святой Отец размышляет об отношении между верой и разумом. Что интересно, он не начинает своих рассуждений от истин христианской веры, но проникает глубже, спрашивая о самой природе человека, о том, что для человека на самом деле является важным. И утверждает, что самым важным является поиск смысла. Вопрос о смысле нашего существования заключается не только в основах всех мировоззрений и религий, но также и в важнейших выборах и жизненных решениях каждого человека. Каждый человек, без исключения, является в первую очередь существом, ищущим смысла. Он может искать этот смысл различными способами, находя его, например, в существующих религиях либо, наоборот – в отрицании той или иной религии. Человек может искать смысл в философии, искусстве, в созерцании мира, но также и в его разрушении. И в эту универсальную потребность смысла попадает христианство со своим посланием. Христиане верят, что Христос является наилучшим и наиболее истинным ответом на вопрос о смысле.

Какой ответ дает атеизм на вопрос о смысле?

Я попробую его найти в отрицании Бога. Причем мы должны осознавать, что, как существует множество религий, так существует множество различных видов атеизмов отличающихся друг от друга. Объединяет их поиск смысла жизни за пределами Бога и религии.

Мария Пешек написала песню, в виде манифеста неверия, антирелигиозный псалом, в котором она поет между всего прочего такие слова: «Господь не является моим пастырем», «не верю», «не стою на коленях». Какой смысл имеет такая позиция?

Не мне оценивать намерения автора, но одна поразительная вещь – отрицание. «Нет» повторяется в этой песне практически в каждой строчке. Человек может пытаться найти смысл и в отрицании, в отрицании ценностей, связей, а в первую очередь Бога, который есть основой нашей верности и глубочайших обязанностей. Человеку тогда кажется, что он, таким образом, освобождается от всего, и достигает вершины самодеятельности и свободы. Мария Пешек поет: «Господь не ведет меня, я сама себя веду, по собственной дороге, всегда рядом». Однако если мы отбросим все проверенные дорожные указатели, наша свобода будет хаотическим метанием в пустоте, более того, будет представлять собой просто другой формой рабства. Это напоминает свободу ребенка, который уже научился бунтовать, говорить «нет», но еще не в состоянии понять, что существенным элементом свободы является также ответственность за собственные поступки, а также осознание последствий, которые они могут принести. Интересные слова «всегда рядом». Человек, который отрицает Бога, все время имеет к Нему какое-то отношение в этом отрицании, он не способен стать против Него, стать абсолютно равнодушным, вообще прекратить о Нем думать.

Существуют различные формы отрицания Бога, например такая примитивная как Нергал, который разрывает Библию, но он, пожалуй, никого не убеждает в атеизме. Антирелигиозный манифест Марии Пешек имеет высокий художественный уровень. Может ли такое свидетельство вызывать антирелигиозную позицию?

Такой отголосок, наверное, может быть вызван у людей, которые также заблудились. Более того, это поэтический текст, приятная музыка, а не вульгарная насмешка над религией. Однако верующие люди не потеряют веру благодаря этой песне. Наоборот, она может спровоцировать очищающее вдохновение к вторичному размышлению над моим отношением к Богу. Если кто-нибудь оспаривает смысл и образ мира, который для него важен, то ему следует с этим соизмериться.

В Польше происходит всеобщая акция развешивания рекламных щитов с лозунгом: «Не ворую, не убиваю, не верю». Какую оценку Вы дадите такой акции?

С одной стороны, это может быть попытка подчеркнуть то, что неверующие тоже могут быть моральными людьми, что было бы позитивным сообщением – я не верю, но я честный человек. Но это можно понять и по-другому – как внушение того, что вера является таким же злом, как воровство и убийство. На публичном пространстве появляется не однозначный лозунг, который не несет большой смысловой нагрузки по вопросу веры и неверия.

Могут ли атеисты быть моральными?

Безусловно, могут. Однако отождествление атеистов с неморальными людьми имеет свои аргументы. В древней Греции – об этом писал Платон за четыре века до рождения Христа – людей, не верующих в богов, а именно атеистов, трактовали как людей, которые не верят во всеобщие принципы справедливости. Подобного мнения придерживаются и в настоящее время. Под конец XVII века Джон Локк, отец классического либерализма, писал в известном «Письме о веротерпимости»: «Нельзя толерантно относиться к людям, которые противоречат существованию божеств. Потому что для безбожника не могут быть святы никакие поручения, никакие клятвы, которые создают общественные связи: до такой степени, что впоследствии отрицание Бога, уже едва ли не в самой мысли, тратило всю свою ценность». Тех, которые провозглашали себя атеистами, подозревали, часто не без причины, в том, что они не воруют, не убивают и не обманывают исключительно потому, что боятся наказания, а не потому, что считают эти правила справедливыми.

Сегодня мы уже не оцениваем атеистов таким образом?

На сегодняшний день это мнение изменилось. Практически каждый из нас мог бы показать моральных людей, однако которые, провозглашают себя неверующими. Однако разве кто-то, кто верит в существование прочных моральных основ, является на самом деле неверующим? Проблема обоснования моральности людьми, отрицающими Бога, все так же остается актуальной. Достаточно вспомнить слова Достоевского: «Если Бога нет, то все позволено». Каждому, кто заявляет, что Бога нет, можно задать вопрос: почему ты должен быть морален, если утверждаешь, что моральные нормы не вписаны в устройство мира? А если ты считаешь, что их необходимо исполнять, это означает то, что ты придаешь абсолютный смысл этим правилам, что ты их обожествляешь независимо от того, приписываешь ли их происхождение Богу, или нет.

Означает ли это, что без Бога не удастся построить сложенной системы ценностей?

Вера в то, что существует один, универсальный моральный порядок, является в определенном смысле верой в Бога, в том значении, что мы признаем что-то, что выше нас. Обратной позицией является убеждение, что такого порядка не существует, что человек сам определяет правила, регулирующие его жизнь. Принимая такую позицию, мы строим отношения с другими людьми либо опираясь на основе «выживает сильнейший», либо на основе договоренности с другими. Договоренности имеют особенность постоянно изменяться, а об этих изменениях – если мы отрицаем существование какого-либо постоянного пункта опоры – в конечном результате все решает сила, только может более рассеянная.

Особенно в Западной Европе мы имеем отношение с явлением воинственного атеизма, который ведет к уничтожению религии. Как на это могут реагировать верующие?

Не с каждым можно и нужно разговаривать.

Удивительно слышать такое мнение от ученика кс. Йозефа Тишнера, который сам по себе символизирует открытость.

Безусловно, Тишнер перешагивал через многое, и старался в каждом человеке видеть Божье дитя, даже если это дитя об этом не догадывалось. Однако он осознавал границы дозволенного – того, что не с каждым удастся вести интеллигентный диалог. Мы не можем наивно заблуждаться в том, что мы должны все принимать, всем уступать, всем одобрять. Потому что есть люди, единственной целью которых является уничтожение всех ценностей, окружающих их. Даже если мы как христиане должны любить своих врагов, то это было бы ложью, если бы мы называли их нашими друзьями, тех, которые хотят нас уничтожить.

Это значит, что стремление воинственных атеистов к уничтожению религии не должно обязательно исходить от отрицания Бога как такового, а от отрицания ценностей исходящих из веры?

Этот конфликт в меньшей степени касается христианства в своем строго религиозном измерении и происходит в основном на моральном уровне, который является общим достоянием всех людей доброй воли. Моральный порядок атакован со стороны особенно тех, в ком доминирует крайний эгоцентризм. Они считаются только с личным интересом, они заботятся о том, чтобы только им было хорошо, чтобы они могли реализовать свои цели за счет других, которых готовы трактовать и использовать как орудие. В этом заключается сущность данного конфликта.

Какую позицию следует занять верующим в данном споре с эгоцентрической культурой?

Нам следует реагировать на трех уровнях: религиозном, моральном и политическом. Религиозный уровень – например, молитвой. При столкновении с другими людьми свидетельством добросовестной моральной жизни, это рассматривается на индивидуальном уровне. Зато в общественном измерении мы должны стремиться к тому, чтобы наши моральные правила, которые представляют собой универсальные правила, перекладывались в определенной сфере на политически-правовую регуляцию.

Смогут ли верующие выйти из этого спора победителями?

Спор с языческим миром и его верованиями ведется от начала христианства. Мы сейчас живем в эпоху неоязыческой Реконкисты. Множество сегодняшних врагов христианства, хотя и заявляют о себе как об атеистах, на практическом уровне ведут себя как прежние язычники. Итак, нам предлагается что-то вроде дионисийских культов – одурманивание как способ нахождения смысла существования, перед нами также лоббирование абортной деятельности, напоминающую культ бога Молоха, на алтарь которого приносились именно дети, чтобы обеспечить себе благополучие и достаток. Христианство неустанно борется с фальшивыми богами. К счастью, независимо от исторических потрясений, мы верим кому-то, кто сказал: «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16. 33).

wiara.pl