Из книги "Католики на просторах Понизовья и Северщины"

Вице-канцлер Доминик Иванов, который долгое время работал в Гомеле преподователем Закона Божия, ответил Щенху, что священников для упомянутых приходов Минской епархии нет, ведь там работают только три священника, и епископ поручает ксендзу Мустейкису из Антушей и ксендзу Лупиновичу из Жлобина, чтобы они, по возможности, договорившись между собой, обслуживали приходы в Игуменском и Бобруйском деканатах. Далее Иванов писал, что делегирование ксендза Шатилло для объезда Хойницкого, Остроглядского и Речицкого приходов было очень желательным и может использоваться и в будущем, и если условия не изменятся, то пусть священник Шатилло некоторое время объезжает те пункты. Также надо в этом же направлении толкать ксендзов Мустейкиса и Лупиновича, чтобы и они занимались этим делом и несли религиозную помощь католикам, оставшимся без попечения. Прислать второго священника в Гомель для помощи Щенху невозможно.

С принятием постановления ВЦИК от 16 февраля 1922 г., которое декларировало принудительную сдачу «всех ценных вещей из золота, серебра и камней, изъятие которых не может существенно затронуть интересы самого культа» начался отсчет масштабной Всероссийской кампании по изъятию церковных ценностей.

На заседании Политбюро Гомельского губкома РКП (б) 12 апреля 1922 г. был поставлен вопрос о необходимости приступить к агитационной работе среди польского (католического) населения по изъятию литургических предметов из костёла в пользу голодающих Поволжья. В результате было принято решение провести ряд митингов и собраний гомельских поляков (католиков) по вопросу об изъятии из местного костёла литургических вещей. Также было решено конфисковать литургические вещи из всех костёлов Гомельской губернии. В связи с сопротивлением изъятию был арестован и.о. гомельского священника ксёндз Леон Буйновский и наиболее активные гомельские прихожане.

В 1923 г. Гомельский деканат насчитывал восемь приходов и шесть священников. Примерно с 1923 г. антирелигиозная пропаганда на несколько лет немного ослабла. Объясняется это не сменой властями отношения к религии, а неэффективностью антирелигиозной пропаганды. На местном уровне не было подготовленных кадров, которые могли бы профессионально вести антирелигиозной работу. Даже в 1928 г. ситуация не изменилась. Об этом говорит протокол № 1 совещания актива поляков - членов и кандидатов в члены КП(б)Б, в котором отмечается, что борьба с религией «в Гомеле и Речице совсем не проводилась, считая это ... недопустимым, при наличии управленческих клерикальных организаций в этих городах ».

В 1925-1926 гг. в Гомельском деканате было семь приходов, работали четыре ксендза: К. Андрекус - гомельский декан и администратор Гомельского прихода, К.Мустейкис - администратор Антушевского прихода, Б. Волынец - филиалист Люшевского прихода, администратор Чечерского прихода и П.Барановский - администратор Нежинского прихода. Собственно на белорусской территории находились четыре костела и 19 часовен деканата.

В конце 1920-х гг. политика советского государства кардинально меняется. В связи с постановлением ВЦИК РСФСР «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 г. начинается «развернутое наступление социализма» на религию. Усиливается антирелигиозная пропаганда, начинается закрытие храмов и репрессии против духовенства. За короткий период практически все костёлы и часовни были закрыты. В 1930 г. в восточной Гомельщине действовали только Гомельский костёл и часовня в Рудне-Столбунской, которая также вскоре была закрыта. До 1937 г. все католические священники на территории Гомельского деканата были арестованы, а Гомельский костёл закрыт. Большая часть арестованных священников была расстреляна.

Чтобы парализовать работу религиозных структур, советской власти нужно было предложить национально-религиозным меньшинствам нечто взамен, хотя бы и некий эрзац. Поэтому еще в 1919 г. при Гомельском губкоме РКП(б) была создана польская секция. В губернии действовали польские школы (начало польским советским школам было положено постановлением Народного комиссариата просвещения от 31 октября 1918 г. «О школах национальных меньшинств»). Работа этих школ проходила сложно из-за некомпактного проживания католического «польского» населения.

Следует отметить, что влияние Католической Церкви на католическое деревенское общество Гомельщины в начале ХХ в. был в целом сильнее, чем влияние Православной Церкви на православное общество. Возможно, в этом причина популярности среди белорусского православного крестьянства социалистических идей и довольно массовой поддержки им коммунистического движения. А вот деревенское католическое население Гомельщины имело сильную прививку от коммунистических идей. Чтобы не быть голословным, стоит привести такой факт: в 1927 г. году на весь Гомельский округ приходился лишь один член и два кандидата в партию из крестьян-поляков.

Конституция БССР 1927 г. законодательно закрепила политику по созданию в местностях с компактным большинством населения определенной национальности национальных советов. Такая политика проводилась с 1924 г. Национальные советы являлись органами власти, которые вместе с выполнением универсальных общесоветских функций должны были обеспечивать хозяйственное и культурное развитие национальных меньшинств.

На 1929 г. католическое население Гомельского деканата проживало в основном в городах Гомеле и Добруше и в сельских католических ( «польских») населенных пунктах.

На территории Гомельского деканата, где католичество было практически уничтожено в конце 1930-х гг., кроме Гомеля в послевоенный период нелегально действовали только три немногочисленные группы католиков: две группы в деревне Рудня-Столбунская Ветковского района и одна в Светиловичском районе (район упразднен в 1957 г.). Локализация светиловичской группы неизвестна, возможно, группа действовала в деревне Рудня-Шлягина, где католическая традиция продолжалась до самого отселения деревни в конце 1980-х гг.

1940-е и 1960-е гг. характеризуются административным давлением на Римско-Католическую Церковь в Беларуси в целом и восточной Беларуси в частности. Несмотря на усилия верующих восточных областей добиться регистрации приходов и открытия часовен и костёлов, властями это не было разрешено. При этом нельзя сказать, что в отказе в регистрации виновны только центральные власти СССР. В 1955 г. председатель Совета по делам религиозных культов при Совете Министров СССР И.Полянский направил в ЦК КПСС письмо о необходимости расширения числа костёлов в Беларуси. Его в этом поддержал уполномоченный Совета по делам религиозных культов при Совете Министров БССР К.Уласевич. Перед партийными органами республики был поставлен вопрос о целесообразности открытия костёлов в Гомельской, Витебской и Минской областях - там, где они были закрыты 30 лет назад, восстановлении в Минске католического центра с епископом. Но республиканские партийные органы проигнорировали эту инициативу.